Гегель действует

Вопрос:

.
1) Чистое бытие просто есть или есть ничто?
2) По Гегелю получается, началом всего является чистая мысль? Это же идеалистическое начало?
3) У Гегеля происходит тождество логического и онтологического начала? (тождество бытия и мышления).

Ответ:

Читаем Гегеля и ассоциативно строим своё понимание его текстов: эти тексты как раз таковы, что стимулируют собственное творческое развитие мысли. При этом погружаемся в своё обыденное сознание, доверяя ему (поскольку благодаря обыденному сознанию мы признаны обществом его членами и составляем это общество).
1) Вы спрашиваете: “чистое бытие просто есть или есть ничто?” Словосочетание “просто есть” выказывает подразумевание обыденным сознанием того, что в чистом бытии ещё ничего не различимо. Ведь так? Это неразличимость есть ‘ничто’. Или: назовём эту неразличимость как “ничто”. Можно помыслить так: ‘чистое бытие’ – это мы с чем-то столкнулись в жизни, с совершенно для нас пока неизвестным; а ‘ничто’ – наше нулевое знание об этом ‘чистом бытии’. “Нулевое знание”, — это когда в явлении мы пока не можем ничего различить. Ну, разве что, только то, что это явление – есть. Фиксация в осознании этой “есть-ности” – уже первая ступень познания: так начинается ‘становление’.
Переходим ко второму вопросу и видим, что ответ на него почти готов ответом на первый вопрос. Можно понимать тут Гегеля, материалистически, таким образом: когда (обобщённый, общественный) человек в своей практике сталкивается с ‘непонятным’, то поначалу он об этом ‘непонятном’ ничего не знает (кроме того, что оно – есть (но это уже началось познание — становление).
Про третий вопрос: да, на ‘тождество’ очень похоже, хотя употребление разных слов: “логическое начало” и “онтологическое начало” говорит о различии ‘тождественных’. Так может происходить из-за того, что привычные нашему обыденному сознанию контексты (практики) понятия “логическое начало” и понятия “онтологическое начало” – разные. А в контексте данных размышлений Гегеля эти понятия погружаются в необычный для них контекст, который их делает тождественными. (Понятия меняют своё содержание в зависимости от контекста. Насколько сильно это происходит, зависит от практики человека: от той практики, которая нуждается в этих понятиях для того, чтобы эта практика была: сознательной, осознаваемой, разумной, мудрой).

Вот такой ход мысли на базе обыденного мышления и текстов Гегеля получился в моей голове. Универсален ли этот ход мысли?, – пойдёт ли он таким же путём у других людей? Быть может, поскольку люди объединяются общей практикой, которая с необходимостью согласовывает индивидуальные обыденные мышления в одно обыденное мышление. Пока классовые различия отдельных классовых человеческих обществ в общем человеческом обществе (в рамках культуры одного государства, например) не будем рассматривать.

Вопрос:

Гегель утверждает что чистое бытие и чистое ничто это то же самое и не то же самое. Как такое может быть?

Ответ:

‘Чистое бытие и чистое ничто — это то же самое’ в каком-то подразумеваемом контексте. ‘Чистое бытие и чистое ничто — это не то же самое’ – в каком-то другом контексте (в другой практике (в т.ч. – мыслительной практике (мыслительная практика в своих истоках имеет практику материальной жизни. Только имея истоком материальную практику и имея материальную практику своим завершением, мыслительная практика становится действительной, истинной.))). Например, так:

Есть внешний мир и есть человек, в нём живущий. Внешний мир человеком в каком-то смысле вполне “познан”, “схвачен”, “принят”, — раз человек в нём может жить, пользоваться этим миром. Также и звери, — вполне ориентируются в мире, раз в нём живы и процветают. У зверей — инстинкты, у людей — культура, обыденное осознание или (и) научное осознание. Научное осознание вырастает на почве обыденного мышления и своими результатами (это научное осознание) обогащает эту свою почву — обыденное мышление.
Человек воспринимает мир не непосредственно, а строит его какую-то модель в голове и в своей практике работает с этой моделью. При этом, согласно этой модели он воздействует на реальный мир и получает от него реальные отклики, которые (если модель отлажена) обычно укладываются в эту модель о мире. Всякие разногласия модели о мире с самим миром, которые могут выявляться на расширяющейся практике человека, — это повод (причина) для дальнейшего познания мира. Так получается осознаваемость практики человека, в отличие от практики жизни животных или практики жизни людей на основе обыденного мышления, традиций, культуры.
Для осознанной практики человека модель мира в голове — то же самое, что и сам мир. Для практики, когда всё повторяется и нет неожиданностей, модель мира в голове и сам мир — одно и то же. Для практики, которая сталкивается с неизвестным от самого мира, — выявляется различие модели мира в голове и самого мира и они перестают быть одним и тем же. Такое различие побуждает человека к дальнейшему познанию, что требует диалектического мышления. Познав неизвестное и встроив его в модель о мире, человек опять вполне определяется в своей практике, погружая новое знание в копилку общего знания и в возможность пользования этим знанием метафизически (обыденно), а не диалектически.

“Чистое бытие и чистое ничто это — то же самое”, — так понимается в следующем контексте: столкнувшись с непознанным миром, в начале познания, мы о нём ничего не знаем: наша модель о мире пуста. А поскольку мир для нас видится не непосредственно, а через модель мира, то этот, пока непознанный мир, для нас — ничто.

“Чистое бытие и чистое ничто это – не то же самое”, — так понимается в следующем контексте: хоть мы о непонятном явлении (мире) пока ничего не знаем, но мы в своей практике с этим непонятным явлением явно столкнулись. Это ‘непонятное’ как минимум — есть, и практика требует, чтобы это явление было как-нибудь (достаточным для практики образом) понято.

То есть: “чистое бытие и чистое ничто — одно и то же”, — когда мы фиксируем непознанность нового явления.
И: “чистое бытие и чистое ничто — не одно и то же”, — когда мы начинаем исследовать, изучать, понимать (в рамках осознаваемого приспособления этого явления к существующей или развивающейся практике (человеческой жизни или научного эксперимента)) это неизвестное ранее явление.

“Одно и то же”, — констатация, статика, метафизика.

“Не одно и то же”, — противоречие (с “одним и тем же”), движение познания, диалектика (раз “одно и то же” стало “не одним и тем же”).

(В природе противоречий нет: она какая есть — такая и есть. Противоречия появляются в нашем понимании мира как необходимость дальнейшего его познания.)

Вопрос:

Начало есть, если его нет то это не начало. Вопрос. Почему так?

Ответ:

Тут не хватает контекста. Тем не менее, можно применить тот же универсальный метод, который использовали для текстов Гегеля: ассоциируем данные слова с обыденным собственным практическим опытом.
“Начало есть , если его нет то это не начало.”, – это можно понимать так: ‘Если нет предмета исследования, то нечего и исследовать. Если появился предмет исследования, нужно вписать его в имеющуюся у нас картину мира, то есть – надо начинать его исследование’. Человек это такое существо, которому необходимо всё осознать (отразить в знаках-понятиях второй сигнальной системы) (в отличие от других животных), всё осознать, вписать в общую картину мира. Если что-то у него не поддаётся такому обобщению, он либо постоянно и настойчиво пытается как-то всё-таки такое обобщение сделать: понять это “что-то” в научных формах; либо удовлетворяется каким-то упрощённым объяснением, наподобие религиозного объяснения. Религия в начале человеческой истории, сама родившись из чувственных суеверий (суеверия, в свою очередь, – попытка ассоциировать разные чувственные опыты практической жизни друг с другом), с одной стороны – объясняла как-то мир, а с другой – дала почву для научного познания. За религией, например, остаются в большей части проблемы добра и зла. Эти понятия, представляется, относятся к практике человека так: если человек индивидуал, к обществу относится потребительски в свою пользу, не имея совести что-то обществу отдавать, – такой человек – “злой”. Если человек себя понимает как часть общества, своё благо рассматривает как производное от блага общества – такой человек “добр”. В каждом человеке эти “добро” и “зло” друг с другом борются. Общества разные можно рассматривать: от “всё человечество” до “моя семья”.
Но это мы далеко уже отклонились от темы!
Во общем, ответом на Ваш вопрос может быть:
‘Если нет предмета исследования, то нечего и исследовать. Если появился предмет исследования, нужно вписать его в имеющуюся у нас картину мира, то есть – надо начинать его исследование’.

Вопрос:
Как чистое бытие может быть всеобщей категорией , если нельзя привести пример чистого бытия?
Ведь у чистого бытия нет содержания и определенности?

Ответ:
“Чистое бытие” – это “непознанное”. Очень трудно назвать пример какого-нибудь непознанного, ведь при любой такой попытке тут же выкажется некоторая осведомлённость. Например: “Там – такое, большое, светится и шипит!!”, – тут уже происходит переход из “чистого бытия” в более определённое бытие, потому что называние определённостей – это уже определения бытия, которое, таким образом, перестаёт быть “чистым”.

Вопрос:
Верно ли что все истины нерушимы, ибо мы приходим к противоречию в противном случае?

Ответ:
Истина осуществляется практикой. Какая практика – такая и истина. Если практика логических рассуждений приводит к парадоксам, значит эту практику следует довести до материального вида. В материальной практике логика будет развиваться не сама с собой, а на основе объективного устройства мира, в котором парадоксов нет. Собственно логика материальных и нематериальных сфер своим источником имеет лишь материальную практику. Всякое другое есть “домыслы”.

Вопрос:

• То есть А В ОДНО И ТОЖЕ ВРЕМЯ ЕСТЬ А И НЕ А?(по поводу чистого бытия и ничто)
  чистое бытие и чистое ничто это тоже самое или не тоже самое?

Ответ:
“Чистое бытие” как ещё не познанное – есть “чистое ничто”. “Чистое бытие” как таки обнаруженное и составляющее предмет нашего любопытства – это не “чистое ничто”. Каламбуры разрешают дополнительные пояснения, как в данном случае: не [“чистое бытие” есть и не есть “чистое ничто” (каламбур)], а: [“Чистое бытие” как ещё не познанное] – есть “чистое ничто”. [“Чистое бытие” как обнаруженное и составляющее предмет нашего любопытства] – не есть “чистое ничто”.

Всякое понятие наполняется тем или иным смыслом лишь тогда, когда рассматривается в условиях того или иного практического использования.

Вопрос:

• Ну тогда никакого противоречия потому как в разных оттношениях
• А Гегель утверждает что они равным образом одно и тоже и не одно и тоже

Ответ:
Да, его утверждения часто имеют загадочную форму. Плюс ещё переводчики добавляют. Приходится приводить к обыденному опыту, чтобы было понятно. Либо оставлять в непонятном виде, понимая непонятное как “противо-речивое”. В природе ‘противо-речий’ нет, так как она речи измышяет не сама, а опосредствованно человеком, который, в свою очередь, опосредствует своими измышлениями свою осознанную практикой взаимодействия с природой. Насколько ему это удаётся, настолько эти его измышления истины. Противоречие порождает движение в сфере мышления, познания: это движение от меньшего количества знаний, на основе этих знаний – к большему количеству знаний. Материал для добавления нового знания происходит от добавления нового практического опыта. В природе движение порождается силой и энергией, а не “противоречием”.

Вопрос:
Абсолютное добро есть абсолютное зло? Гегель говорил что чистый свет есть чистая тьма.

Ответ:
“чистый свет есть чистая тьма”, – этот каламбур можно расшифровать так:
если нет теней, нет изменений яркостей, то мы никаких предметов не видим. Так же мы не видим предметов в полной темноте. Если в светлоте мы не видим предметов, то с большой вероятностью их и нет. Если в темноте мы не видим предметов, то с большой вероятностью они, таки, есть. Чистая тьма не имеет степеней. Зато чистый свет может быть разной яркости. Самый тусклый чистый свет будет чистой тьмой. То есть: чистая тьма – подмножество чистого света. Кроме того, чистый свет может быть разного цвета.