К ВОПРОСУ О РОССИЙСКИХ БАНКАХ И ФИНАНСОВОМ КАПИТАЛЕ

Сергей Рядчиков

Недавно стал свидетелем разговора руководителя крупной коммерческой организации (несколько тысяч работников, большое количество структурных подразделений в разных городах страны) с представителем коммерческого банка. Обсуждалось предоставление кредита под 9% годовых, и эту величину директор посчитал вполне доступной.

До этого «Тинькофф банк» предлагал им кредит под 11 %, а бывает, что банкиры просят и больше. При этом общеизвестно, что банки сейчас получают денежные средства от Центробанка под 4,5 %, то есть минимальный доход при операциях кредитования предприятий составляет 100 %. Обратим внимание на то, что это деньги не вкладчиков, а российских налогоплательщиков, которые распределяет ЦБ РФ.

В лентах новостей российских информагентств периодически появляются публикации об открытии новых производств и модернизации промышленных предприятий. В большинстве случаев кредиты на эти цели выделяются различными государственными фондами при правительстве или непосредственно министерствами. Например, в этом году один из крупнейших российских производителей аэрозольной косметики АО «Арнест» (Ставропольский край) при поддержке Фонда развития промышленности (ФРП) оптимизирует процесс производства продукции в цехе клапанов для повышения производительности труда. На это компании одобрен заем в 100 млн рублей. Процентная ставка при этом редко превышает 5–7 %. Банки участвуют в таких проектах не более, чем в трети случаев. Многие крупнейшие российские монополии развивают выгодные им направления бизнеса, выдавая кредиты под 5 %. Так действуют некоторые энергетические компании, формирующие под себя розничный рынок газовых заправок.

Предприятия малого и среднего бизнеса довольно часто получают предложения по кредитованию от российских банков, но процентная ставка, как правило, превышает 11,5 %, а государство субсидирует не более 1,5 – 3 % от этой величины. В коммерческих банках льготная ставка устанавливается не выше: 9,95 % по кредитам на развитие предпринимательской деятельности и 8,5% годовых по прочим льготным кредитам. Таково предложение банка «ВТБ» по программе льготного кредитования малого и среднего бизнеса в рамках Постановления правительства РФ от 30.12.2018 г. №1764. При этом величина залогов, как правило, значительно превышает сумму кредита, что создает у банка серьезную мотивацию к отъему собственности у заемщика. Подобных случаев очень много в промышленности, торговле и особенно в сельском хозяйстве юга России. 25 февраля 2020 года во время комиссионного обследования колхоза «Таскаевский» в Новосибирской области было обнаружено 25 трупов коров. Другие животные содержались в антисанитарных условиях. В помещениях отсутствовала подстилка, которую съели голодные коровы. Кормить коров было нечем, а продать их было нельзя, потому что они находились в залоге у банка, выдавшего кредит колхозу.

Экономический кризис и давление иностранных конкурентов, которым российское правительство создает максимально льготные условия работы в нашей стране, приводит к тому, что банки все чаще становятся собственниками промышленных предприятий-банкротов. Практически всегда заводы и фабрики перепрофилируются под торговые объекты или распродаются частями по остаточной стоимости. Такая коммерческая деятельность в современных экономических условиях гораздо выгоднее развития производств, перешедших в собственность или в управление российских банков. Практически нет случаев, когда представители банка вошли бы в совет директоров предприятий, начали бы вкладывать деньги в их развитие, и создали финансовый капитал. В августе 2020 года арбитражный суд признал банкротом расположенный в Михайловске Ставропольского края автозавод «Ставрополь-Авто». Следующий этап — распродажа имущества завода для покрытия долгов перед кредиторами. С осени 2019 года завод требовал признать банкротом Московский индустриальный банк, которому тот задолжал 6,8 млрд рублей. Этот банк был соинвестором предприятия и некоторое время владел 30-процентной долей в нем, однако в итоге вышел из капитала компании.

Крупные российские банки, как, например, «Газпромбанк», являются большими «кошельками» наших монополий. Утверждать это можно по той причине, что представители банков не играют главенствующей роли в экономической политике того же «Газпрома», а наоборот, сама монополия определяет условия и направление их работы. Банки «ВТБ» и «Сбербанк» имеют партнерские отношения с крупнейшими российскими предприятиями, но не создают финансового капитала, потому что не руководят их деятельностью. Важнейшие вопросы работы того же «ВТБ» решает правительство. В августе 2020 года на официальном интернет-портале правовой информации правительства опубликованы рекомендации по дивидендам банка ВТБ: «Минфину России и Росимуществу при подготовке проектов директив представителям интересов Российской Федерации для участия в годовом собрании акционеров и в заседании наблюдательного совета банка ВТБ при рассмотрении вопроса повестки о распределении прибыли указанного акционерного общества по итогам работы за 2019 год предусматривать направление на выплату дивидендов суммы, составляющей 10 процентов чистой прибыли банка ВТБ за 2019 год».

Во время ограничений, наложенных на работу российских предприятий в период пандемии, правительство РФ выделило значительные средства на поддержку российской экономики в виде кредитов и прямых субсидий. По опросам предпринимателей, действительную поддержку получили не более 8 % предприятий и организаций. Дело в том, что денежные средства были выделены в полном объеме, но пошли в экономику через российские банки, которые сделали всё, чтобы не допустить их в реальный сектор. В основном эти средства были обменены на иностранную валюту, что значительно понизило курс рубля, а также были разворованы через коррупционные схемы.

Сегменты розничного кредитования и потребительских кредитов можно подробно не рассматривать, так как они представляют собой чистое ростовщичество, опять же ведущееся в основном на кредиты Центробанка, а не на средства вкладчиков.

Мы видим, что российские банки не являются главным каналом, через который свободные финансовые средства перераспределяются отрасли промышленности, которые в этом нуждаются, и их нельзя считать учреждениями финансового капитала.

Сергей Рядчиков,
Слушатель 2-го отделения Красного университета