Что такое сталинизм
Ленинизм Сталина – то положительное, что ему удалось сделать для развития коммунизма в СССР.
Сталинизм Сталина – извращения Сталиным ленинизма, обусловившие долгосрочную тенденцию ослабления диктатуры пролетариата, вплоть до её поражения контрреволюцией в 1991 году10. Организационная суть сталинизма – обеспечение единства партии не через соединение разнообразного революционного творчества в построении коммунизма рабочих и партийцев в лице вождя, а через подавление этого творчества в пользу воли вождя: сначала это подавление происходило отчуждением организаций непосредственно рабочих от диктатуры пролетариата11, затем – атмосферой недоверия и подозрительности между партийцами, доводившей до самоуничтожения партии.
В этих условиях в партии развивается бюрократизм18 и она постепенно переходит от выражения коренных интересов рабочего класса к выражению коренных интересов слоя интеллигенции, что:
– накапливает решимость рабочего класса организоваться собственной коммунистической партией и укрепить свою власть непосредственным её осуществлением своими Советами крупных промышленных пердприятий,
– подготовляет условия мировому империализму для совершения контрреволюции8 в СССР.
Мировой империализм оказался более искушённым в борьбе за свои интересы, чем рабочий класс СССР, убаюканный некоторыми достижениями своего материального положения и идеологическими пилюлями деградирующей партии.
В результате руководства Сталиным, партия, как авангард рабочего класса, была преобразована в подчинённую Сталину команду кадров. Таким образом, вместо своего авангарда, рабочий класс получил номенклатурное управление, которое при Сталине ещё как-то отражало интересы рабочего класса, но которое уже начинало работать и в пользу привелегий партийных управленцев (начинало бюрократизироваться). Этого Сталин добился путём физических репрессий тех коммунистов, которые видели путь к коммунизму иначе, чем Сталин. Тем же методом – репрессиями, Сталин пытался сдержать бюрократизацию партийного аппарата. Со смерью Сталина партийная верхушка материальные интересы сотрудников своего аппарата поставила выше интересов рабочего класса, назвав их “интересами всего трудового народа”.
Попов, как и Сталин, не способен добиваться единства партии соединением разнообразного революционного творчества рабочих и соратников, как это умел делать Ленин. Способности Попова, как и Сталина, ограничиваются его борением за единство партии через подавление революционного творчества рабочих и соратников в пользу своего видения марксизма. Это борение включает в себя, например, следующие извращения: “голосование десантом”, когда для создания перевеса привозятся люди со стороны; запрет раздавать партийные газеты рабочим руками тех, кто не согласен с Поповым; маскировочное прикрывание своего сталинизма эпитетом “ленинизм”14 (мол, “сталинизм это развитый ленинизм”), и прочее подобное, вполне согласующееся с “партийной совестью” “вождя”. Такой борьбой в деле освобождения труда от эксплуатации можно чего-то добиться лишь в краткосрочной перспективе, но при этом такой “борьбой” уничтожается основа положительных долгосрочных перспектив. Примером того, как (из-за неумелости, предопределявшей безысходность,) для сохранения и развития коммунизма в жертву приносился будущий коммунизм12, служит, помимо опыта репрессий инакомыслящих, опыт сталинской алкогольной компании9, опыт роспуска Сталиным 3-его Коммунистического Интернационала в ущерб мировой революции в угоду империалистам. При отсутствии должного контроля со стороны рабочих, после всякого сталина будут снова хрущёвы-брежневы-горбачёвы. Поэтому на сегодняшний день сталинизм, в его данном определении, объявляемый как единственно правильный путь построения коммунизма, является попыткой затащить рабочий класс на повторяющиеся “грабли” истории, оканчивающиеся контрреволюцией, и в силу этого – подлейшей формой антикоммунизма. 1
Диктатура пролетариата нужна рабочим не для того, чтобы эту диктатуру осуществляли партийцы по своему видению “диктатуры пролетариата”, вмещающему партийные привилегии за счёт рабочих, а для того, чтобы рабочие могли сократить себе рабочий день настолько, чтобы можно было эту диктатуру осуществлять без посредников и для того, чтобы иметь свои классовые привилегии2. Желающие приобщиться к этим привилегиям партийцы, интеллигенты и работники непроизводительного труда, должны будут просить комитеты рабочих о предоставлении им возможности производительного труда. Так различные классы будут постепенно становиться одним19 классом – классом работников, совмещающих деятельности: производительную, непроизводительную и управленческую. В этом совмещении и будет обнаруживаться всестороннее развитие7 всех членов общества. Так и будет строиться коммунизм.
Когда страна в развитии своих процессов подошла к “перестройке”, хорошо было бы уничтожить партию, как сложившуюся (с помощью мирового империализма) контрреволюционную бюрократию, в пользу власти Советов, избираемых от рабочих коллективов крупных промышленных предприятий. В тот исторический момент развития это представляется как бывшее вполне реальным, в отличие от других моментов истории. Эти рабочие Советы нуждались бы:
– в идеологии своей работы и развития,
– в координации для движения всего общества к коммунизму. Из-за этой нужды Советы бы породили новую коммунистическую партию, основу которой составили бы настоящие коммунисты предшествующей переродившейся партии (они в основном были бы из рядового состава, а не из бывших партийных руководителей); сознательные рабочие; положительный теоретический, идеологический, политический и практический опыт большевистской партии с критическим очищением этого опыта от моментов, ведших к перерождению или слишком связанных лишь с тогдашними текущими какими-то историческими моментами в истории СССР.
Развитие шло бы в выше указанном направлении превращения нескольких слоёв и классов в один класс.
Этот переворот от управления переродившейся партией к власти Советов с созданием новой коммунистической партии мог быть инициирован какой-либо выдающейся, подходящей для этой задачи личностью, выражающей своей волей и общественной деятельностью данную потребность социалистического общества. Однако, в этот раз с “ролью личности в истории” СССР не повезло.
Некоторые думают, что преданность коммунизму, то есть, преданность делу освобождения труда от эксплуатации и преданность концепции всесторонней развитости людей для общей пользы, достигается воспитанием, самовоспитанием или генетической предрасположенностью. Некоторые думают, что настоящий коммунист будет самоотверженным в этой своей преданности независимо от материальных условий своего существования, и считают, что поэтому улучшенное, по сравнению с рабочим, материальное положение освобождённого от производительного труда партийного работника не может его испортить. Однако, настоящего коммуниста не могут испортить не только материальные привилегии, но и их отсутствие, а материально более лучшее положение рабочих по сравнению с освобождёнными партийными работниками должно настоящего коммуниста вдохновлять. Однако, история партии показывает развитие привилегий управленцев, а не аскетизм управленцев. Эти привилегии и привели к осуществлению мировым империализмом контрреволюции в СССР. Контрреволюция не могла быть осуществлена лишь только внутренними деструктивными силами: контрреволюционные слои интеллигенции в условиях СССР не могли иметь ни организационных, ни социальных возможностей для совершения контрреволюции. Не может преданность коммунизму рождаться лишь из сознательности, воспитания, образованности, – такая точка зрения выражает философию идеализма. Тем более не может преданность коммунизму укрепляться при помощи материальных привилегий, – при помощи материальных привилегий управленцы выделяют свою когорту в отдельный паразитирующий класс. Материальным источником преданности коммунизму могут служить материальные потребности рабочего класса, оформленные порождёнными ими духовными потребностями, как жизненными необходимостями общества трудящихся людей, которым чужда идея жить за чужой счёт. Этим духовным-идейным оформлением классовых интересов рабочего класса служат философия материализма и наука марксизма.
Диктатура какого-либо класса – это обеспечение материальных привилегий этого класса, по сравнению с другими классами, через свою власть. В эксплуататорских обществах правящий класс через свою диктатуру обеспечивает себе материальные привилегии за счёт эксплуатации других класов. В государстве диктатуры пролетариата рабочие имеют материальные привилегии по сравнению с другими классами не потому, что эксплуатируют эти другие классы, а потому, что продуктом своего труда сначала обеспечивают свой класс, а уж после – остальные вспомогательные классы. В таком обществе представители прочих классов стремятся попасть в класс рабочих. Главная привилегия – свободное время: рабочий класс его использует для всестороннего общественно значимого саморазвития. В результате общественно значимого саморазвития рабочие, помимо своих рабочих специальностей, осваивают и специальности управленцев, инженеров, учителей, врачей. Для обеспечения такой разносторонности развития личностей, которой было бы достаточно для обеспечения общества необходимым количеством квалифицированных управленцев, инженеров, врачей, учителей в лице рабочих-совместителей, необходимо значительно увеличить свободное время, то есть – значительно сокращать рабочее время производительного необходимого труда. Это обеспечивается и за счёт увеличения производительности труда и за счёт того, что в рабочий класс переходят представители других классов (если работу вместо одного делают двое, то у каждого на эту работу тратится в два раза меньше времени). То есть, главная привилегия рабочего класса, ради которой он осуществляет свою диктатуру, это – сокращать ‘необходимый труд’ и увеличивать ‘труд – потребность’ – занятие любимым делом, в котором человек самовыражается. Такая картина в СССР не получилась в виду того, что в своё время ожидаемая мировая коммунистическая революция не произошла и СССР был вынужден сосуществоать с эксплуататорскими странами. Это заставляло действовать по эксплуататорским правилам международного рынка, торговли, конкуренции, гонки вооружений. От такого взаимодействия, с одной стороны, коммунистическая идеология СССР вдохновляла трудящихся всего мира на борьбу за свои права, а с другой стороны, буржуазная идеология из-вне проникала в общество СССР. Это приводит к необходимости классовой борьбы не только внутри государства диктатуры пролетариата, но и в мировом масштабе. Послесталинская бюрократическая диктатура партократии в СССР, как деградация диктатуры пролетариата, заботилась о привилегиях интеллигенции, а не о привилегиях рабочих, и в этих условиях не смогла обеспечить достаточные темпы развития производительных сил, чтобы противодействовать международному империализму.
Несмотря на теоретические ошибки и ошибки партийного строительства, деятельность Попова М.В. представляется на сегодня в целом положительной для развития рабочего движения: выпускаются газеты для рабочих, ведётся их марксистское просвещение, делаются неустанные попытки содействия рабочим в организации их борьбы за свои права.
Сталинская диктатура (тут оба слова употреблены согласно их значениям) имела одним своим моментом, определяющим ‘целое’ как ‘диктатуру пролетариата’, осуществление диктатуры пролетариата (тот, кто говорит, что ‘диктатура пролетариата’ – это неделимое единое латинское выражение, пусть не забывает контекст этого выражения, употреблённого Лениным3. И всё же, тому, чтобы не впадать в идеализм ‘надклассового субъективного руководства революцией от имени рабочего класса’, больше соответствует выражение: ‘диктатура рабочего класса’, нежели ‘диктатура пролетариата’). Другой момент сталинской диктатуры – репрессии инакомыслящих4. При этом репрессированным, для оправдания в глазах масс необходимости репрессий, в вину вменялось не само инакомыслие, а материальное преступное действие, правда, чаще – в предполагаемом намерении, а не постфактум (известно о массовых репрессиях, но неизвестно о массовых диверсиях, вменяемых в вину репрессированным). Кто-то скажет, что тем самым “из двух зол было выбрано меньшее”, — но это будет не истинное в своей абстрактности утверждение (видимое логичным словоблудие, раз лишённое конкретности (более подробного, предметного рассмотрения)). Если представляющиеся антимарксистскими идеи не материализовались в экономический ущерб, саботаж, диверсию, а представляются как угроза единству партии (возникновение оппозиции, организация агитации, собраний, пропаганды), то тогда ‘инако-мыслящих’ следует топить не в крови, а в массе ‘едино-мышленников’5: воспитываемых, просвещаемых, рекрутируемых откуда угодно. Тем самым ‘угроза единству’ будет преобразована в более основательное укрепление единства. Только в таком случае единство партии будет ‘действительным’ в той практической мере, которая необходима для руководства развитием коммунизма не только в краткосрочной (1917÷1991 г.г., в условиях капиталистического окружения), но и в долгосрочной перспективе.
Современные приверженцы сталинской политики, не различающие её отрицательного момента, дополнительно делают следующее усугубление этого отрицательного момента: то отрицательное, что выходило у Сталина в силу тогдашних обстоятельств, вынужденности, неумелости, несообразительности, эти современные приверженцы сталинской политики нынче обозначают своим осознаванием как теоретически выверенное, обоснованное и необходимое само по себе для определённого этапа построения коммунизма. Они полагают непосредственное уничтожение инакомыслящих действительно необходимым этапом в построении коммунизма6. Но ведь ‘уничтожением инакомыслящих’ часто уничтожается малочисленная по своей природе группа инициативных, грамотных, талантливых, творческих, развитых, энергичных, преданных коммунизму людей, без участия которых в организации рабочего класса и всего общества построение коммунизма невозможно. Тем самым упомянутые приверженцы сталинизма препятствуют построению коммунизма, уводят ложными определителями воли революционную энергию приверженцев марксизма в сторону повторения контрреволюции в СССР, служат лучшим подспорьем буржуазному антикоммунизму. При определённых условиях, буржуазия не преминёт случаем спровоцировать и обеспечить превращение этого сталинизма в фашизм17, используя сталинистские репрессии против “инакомыслящих” коммунистов.
В переломные для общества периоды, относительно короткие по времени, но требующие от всего общества чрезвычайной мобилизации, единоличная15 форма диктатуры пролетариата (с системой персональных ответственностей16), обеспеченная авторитетом предшествующей советской формы диктатуры рабочего класса, представляется безальтернативной. По преодолению переломного периода жизни общества, во избежание бюрократической деградации13, советская форма диктатуры рабочего класса должна быть возобновлена.
Наследие сталинских методов состоит в том, что когда для обеспечения необходимого единства партии нехватает ленинского гения, тогда вступает в силу приём контрреволюционной посредственности – всячески очернять, уничтожать инакомыслящих. Таким образом, следуя не Ленину, но Сталину, многие “левые” для утверждения своего “единства мыслия” подвергают анафеме всякое другое “инакомыслие”. Пока “левое движение” в развитии теории марксизма не “переварит” сталинскую форму диктатуры пролетариата, не осознает моменты её противоположности ленинской форме диктатуры пролетариата, не осознает связь контрреволюционного момента сталинской формы диктатуры пролетариата с контрреволюцией начала 90-ых, – до тех пор “левое движение” не будет марксистским и будет обречено топтаться в отдельных “сталинских бореньях” с ветряными мельницами всевозможных “ревизионизмов-троцкизмов”.
Сталин начал своё руководство как ‘олицетворение диктатуры пролетариата’, как выразитель марксистского целеполагания и подчинения идее построения коммунизма ленинской партии большевиков. Партия большевиков тогда выражала интересы рабочего класса и в своём руководстве была командой профессиональных революционеров-единомышленников, в которой, для централизации мысли, идеи и воли был выбран вождь – в лице руководителя партии, как продолжателя Ленина. Но Сталин как вождь не мог по своим способностям полностью заменить Ленина, особенно в части марксистской науки и в умении диалектически отразить объективные общественно-экономические условия в субъективные необходимости руководства государством диктатуры пролетариата так, чтобы происходило развитие коммунистического строительства, а не его заморозка или деградация. Сталин выбрал стратегию “кадров”: подбирал преданных себе людей, как “преданных делу построения коммунизма в СССР”. Таким образом он создал партийный аппарат управления и власти с вертикальным подчинением во главе с генеральным секретарём от которого исходили определители воли.
Сталин возник как исполнитель диктатуры пролетариата. Однако, Сталин своим руководством подчинил себе руководящий аппарат. То есть, ‘диктатуру пролетариата’ Сталин стал трактовать по своему разумению. Если раньше революционеры-профессионалы, составлявшие руководство ленинской партии большевиков, были воспитаны царскими застенками и были мотивированы идеями коммунизма, то теперь партийная номенклатура, выпестованная карательной борьбой Сталина с “врагами народа” (помимо борьбы Сталина с действительными ‘врагами народа’), была мотивирована идеями дисциплины, единства партии и единомыслия с главным руководителем. При этом личная идея сменилась: с идеи построения коммунизма (у ленинских большевиков) на идею подчинения вождю, со страхом, как бы не оказаться “врагом народа”, – в такой атмосфере ещё добавляется стремление материальной компенсации психологических издержек повышенными окладами и привелегиями. Подчинённый Сталину аппарат, не имея своей воли, требовал взамен материальные привилегии: так работает психика исполнителей в данных условиях.
В виду своего происхождения, власть Сталина не была властью монарха. У монархии царь выражал волю помещиков, чьим ставленником фактически он был. В свою очередь помещики черпали своё материальное благосостояние и обеспечивали богатство казны из эксплуатации крестьян. При Сталине аппарат кормился трудом рабочих и крестьян, чьи интересы Сталин выражал своей волей через этот аппарат как олицетворение диктатуры пролетариата.
Сталин создавал аппарат под себя. Когда он умер, аппарат естественным образом уже не мог выдвинуть в своё руководство “своего насильника” и выдвинул СВОЕГО СТАВЛЕННИКА, в задачу которого теперь входило и выражение политико-экономических интересов образовавшегося таким образом класса номенклатуры (аппарата). Безкрестьянское “дворянство” номенклатуры, созданное “недо-монархией”20 Сталина, теперь в качестве своего ставленника стало выдвигать своего “монарха” – своего выдвиженца на пост генерального секретаря. “Номенклатурщики” стали “аппаратчиками” (например так можно обозначить различение). Идея построения коммунизма через “диктатуру пролетариата выражавшуюся партийным руководством” стала формальной. Сущностно партийные работники стали мотивироваться подспудным рефлексом улучшения своего материального благосостояния и уменьшения ответственности и объёма организационно-управленческой работы, прикрывая это “идеей осознанных путей и методов построения коммунизма”. Так возник ‘класс номенклатуры’. “Формальное” и “сущностное”, в общем, дополняли друг друга, обеспечивая некоторую устойчивость социалистического общества СССР. Однако, в условиях такого опосредствованного пути развития коммунизма, в условиях враждебного империалистического окружения, проводившего целенаправленную работу по подрыву коммунистического строительства в СССР, в том числе и посредством перевоспитания партийного руководства и населения экспансий буржуазной культуры, такая устойчивость социалистического общества и государства в СССР становилась относительной, временной. Так возникли предпосылки для контрреволюции в СССР, случившейся в 90-х годах. “Монархия” партаппарата, происходившая из созданного “недо-монархом” Сталиным “дворянства” номенклатуры, была свергнута ренесансом “буржуазной революции”, – в социалистическом СССР произошла буржуазная контрреволюция.
Революционное творчество в руководстве и управлении представителей рабочего класса не позволило бы деградировать диктатуре пролетариата, наоборот – позволило бы развивать дальше методы строительства коммунизма. Чтобы рабочий мог управлять, он должен обеспечить себе достаточное для этого количество времени. Это достигается путём сокращения времени, занятого производительным трудом.
Примечания:
1. Подлость ‘сталинизма’ в его данном определении идёт “рука об руку” с подлостью “антисталинизма”, понимаемого как буржуазная фальсификация, однобокость, предвзятость рассмотрения истории СССР сталинского периода. Подлость апологетов сталинизма в его данном в этой статье определении проявляется ещё и в том, что они критику в свой адрес своей демагогией “филологически” ассоциируют с этим “антисталинизмом”. Однобокость рассмотрения истории СССР, выражающаяся в отказе исследовать какую бы то ни было причастность сталинской политики к развитию предпосылок контрреволюции в СССР, также дезориентирует рабочее движение, то есть – такое же проявление антикоммунизма, как и буржуазные фальсификации истории СССР. ↑
2. Одна из главных областей привилегий сегодня – материально обеспеченное свободное время. ‘Свободное время’ имеет отношение к возможности творчества. Если общественно значимая деятельность интеллигента связана с творчеством, то он уже в большой мере имеет это ‘материально обеспеченное свободное время’. Поэтому представляется, что класс интеллигенции всегда относился ревностно к этой своей привилегии, всячески маскируя это существо дела: начиная с утверждения о том, что “класса интеллигенции – нет”, и заканчивая объявлением своих классовых интересов как “интересов рабочего класса”. ↑
3. “Диктатура пролетариата, если перевести это латинское, научное, историко-философское выражение на более простой язык, означает вот что: только определенный класс, именно городские и вообще фабрично-заводские, промышленные рабочие, в состоянии руководить всей массой трудящихся и эксплуатируемых в борьбе за свержение ига капитала, в ходе самого свержения, в борьбе за удержание и укрепление победы, в деле созидания нового, социалистического, общественного строя, во всей борьбе” В.И. Ленин, ПСС 5 изд., Т.39 с.14 ↑
4. Фактическая цель сталинских политических репрессий – обеспечение единства партии. Единство партии необходимо как одно из условий эффективного руководства построением коммунизма.↑
5. …в массе не “примазавшихся”, не “карьеристов”, не ‘подельников’, не “подхалимов”, а именно ‘единомышленников’. Если единомыслие достигает той степени, при которой также ‘едиными’ становятся ‘определители воли’, обеспеченные достаточной личной энергией, то тогда ‘единомышленники’ – это ‘соратники’.↑
6. Тем самым современные сталинисты этот сталинизм усугубляют в его отрицательном моменте и осовременивают.↑
7. ‘Всестороннее развитие’ может иметь смысл лишь как общественно значимое, как общественно полезное.↑
8. В отсутствии рабочего контроля, партия имеет тенденцию рекрутировать своих членов значительно из интеллигенции. Интеллигентские условия контрреволюции могут реализоваться в действительной контрреволюции только при наличии главной движущей силы контрреволюции – мирового империалистического окружения, стремящегося всеми силами уничтожить страну развития коммунизма. Слой интеллигенции как самостоятельная сила для контрреволюции несостоятельна: на то у неё нет достаточных ни определителей воли, ни энергии.↑
9. “Нужно отбросить ложный стыд и прямо, открыто пойти на максимальное увеличение производства водки на предмет обеспечения действительной и серьезной обороны страны.” (РГАСПИ. Ф.558. Оп.1. Д.5388. Л.134-140) И.В. Сталин, ПСС под ред. Косолапова, Т.17 с.297. “Тут надо выбирать между кабалой и водкой, и люди, которые думают, что можно строить социализм в белых перчатках, жестоко ошибаются.” И.В. Сталин, Т.7 с.340. “Что лучше: кабала заграничного капитала, или введение водки,- так стоял вопрос перед нами. Ясно, что мы остановились на водке, ибо считали и продолжаем считать, что, если нам ради победы пролетариата и крестьянства предстоит чуточку выпачкаться в грязи,- мы пойдем и на это крайнее средство ради интересов нашего дела. “ И.В. Сталин, Т.9 с.191 ↑
10. См:. “О причинах контрреволюции в СССР и проблем партийного строительства” ↑
11. Отчуждение непосредственно рабочих организаций (Советов) от диктатуры рабочего класса имело следствием то, что диктатура стала ‘делегированной’ рабочими партаппарату. По-началу ‘делегированная диктатура пролетариата’ не отличалась от таковой, как осуществлявшейся рабочими (организованными в партию) через Советы. Но в дальнейшем, из-за отсутствия контроля партаппарата со стороны передовых рабочих, рабочие и руководимый ими остальной трудовой народ, стали всё больше обнаруживать своё отчуждение от определителей воли, устанавливаемых партаппаратом. Это выразилось в том, что помимо классовой борьбы за завершение пролетарской революции, со стороны партаппарата добавилась борьба за закрепление своего отчуждения от рабочего класса, за закрепление такого положения, когда от имени рабочего класса партаппарат, силой диктатуры пролетариата, устанавливает свои определители воли в обществе, как “соответствующие коренным интересам рабочего класса”. Сталин, это добавление к классовой борьбе борьбы за закрепление отчуждения партаппарата, назвал “усилением классовой борьбы”. Так объясняется тот кажущийся парадокс, что после победоносной пролетарской революции и после победы в Гражданской войне, вдруг обнаруживается “усиление классовой борьбы”. Отчуждение партией рабочих от власти и делегирование рабочими своей диктатуры партии приводит к тому, что рабочие свою инициативу, производственную и управленческую ответственность, также передают партии. В результат у рабочих пропадают внутренние стимулы труда, свойственные при коммунистическом обществе и ведущие к небывалому росту производительности труда. В этих условиях рабочие могут к труду стимулироваться лишь внешним образом (через деньги, принуждение или увещевание, – что уже не может вести к небывалому росту производительности труда). Тогда либо усиливаются репрессии уже против рабочих, как “против саботажников” (снова – “усиление классовой борьбы”), либо падает производство, появляется дефицит и прочие вытекающие экономические пороки. Мировой империализм получает шанс на победу в гонке производительностей труда. Чтобы исправить такое положение дел, недостаточно в сложившейся системе диктатуры пролетариата найти “правильного” руководителя. Чтобы исправить такое положение дел, необходимо изменить систему диктатуруы пролетариата на такую, которая бы обеспечила действительную власть рабочего класса (рабочий класс – организован в партию, а власть осуществляется – через Советы). ‘Делегированность’ диктатуры пролетариата ярко выражается в зависимости от личности руководителя: если смена Сталина на Хрущёва сильно поменяла жизнь, значит, эти руководители не были проводниками воли рабочего класса, а управляли обществом по своей собственной воле, удачно или неудачно согласующейся с волей рабочего класса.↑
12. Решение сиюминутных проблем в ущерб будущего – проявление оппортунизма.↑
13. Бюрократизация отчуждённого от рабочих управления неотъемлемо сочетается с развитием управленческой и трудовой пассивности рабочих.↑
14. Организация Попова стала называть себя “ленинской” в ответ на появление исследований (в том числе – данной статьи), выявивших эту организацию как сталинского типа. Поповцы это объясняют так: “сталинизм – это развитие ленинизма, поэтому сталинизм – это ленинизм”. Но дерево, выросшее из семени, называют ‘деревом’, а не говорят, что “раз дерево выросло из семени, значит, оно должно называться ‘семенем'”. Такое понятийное извращение (называть сталинизм ленинизмом) делается для того, чтобы небезупречную политику Сталина изобразить как безупречный марксизм Ленина. Тем самым этими деятелями имеющиеся огрехи Сталина необоснованно проецируются на Ленина, что только “на руку” буржуазии. В единстве Советов и партии, сталинизм за главное (за основное) утверждает не Советы, а партию: не только в переломные моменты жизни общества (где главенство партии необходимо), но и в периоды эволюционного развития коммунистического общества (где главенство партии вместо Советов ведёт к бюрократической деградации диктатуры пролетариата и к контрреволюции). ↑
15. “Единоличная форма диктатуры пролетариата” подразумевает обеспечение единства партии через соединение разнообразного революционного творчества в построении коммунизма рабочих и партийцев в лице вождя, а также главенство партии над Советами в их единстве. ↑
16. Сейчас наибольшее распространение имеет система должностной ответственности, когда решение задач какого-то класса ассоциируется прежде всего с должностью, а не с конкретной персоной, её занимающей. Обществу будущего, когда значение человека станет шире, чем его специализация в разделении труда, надо полагать, больше будет характерна система персональной ответственности, когда с решением той или иной задачи будет ассоциирована не должность, а конкретный человек. ↑
17. Заигрывания буржуазной власти с именем Сталина скорее имеет отношение к пробе установления открытой террористической диктатуры буржуазии, не прикрытой демократией, нежели к возрождению коммунистической идеологии. Определение ‘фашизма’ Димитрова:
«фашизм – это открытая террористическая диктатура наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала» (XIII пленум Исполкома Коммунистического Интернационала, VII конгресс Коминтерна) «это не надклассовая власть и не власть мелкой буржуазии или люмпен-пролетариата над финансовым капиталом. Фашизм – это власть самого финансового капитала. Это организация террористической расправы с рабочим классом и революционной частью крестьянства и интеллигенции. Фашизм во внешней политике – это шовинизм в самой грубейшей форме, культивирующий зоологическую ненависть против других народов» (“VII конгресс Коммунистического Интернационала и борьба против фашизма и войны”. (Сборник документов). М., Политиздат, 1975. C 120)↑
18. ‘Бюрократизм’ тут определяется не как необходимые администрирование и чиновничество, а как их извращение, выражающееся в том, что внутри их аппаратов возникают собственные цели (интересы), отличные от целей, ради которых они (чиновничество и администрирование) были созданы обществом.↑
19. Если вместо нескольких классов останется один класс, это будет означать, что классов больше вообще нет (ни одного) и общество стало бесклассовым. Это следует из того, что понятие ‘класса’ (чтобы оно было практически полезным, а не выхолощенным как “название ради названия”) подразумевает ‘противостояние’, то есть – наличие более одного класса.↑
20. …”недо монарх” – потому что Сталин выражал интересы партаппарата лишь отчасти. Сталин старался выражать интересы рабочего класса и часто – в ущерб ведомственным интересам партийных управленцев.↑